Роботизация производства в 2022 году: шутка или реальность?
Робототехника — область, получившая сильнейший удар за последнее время: пострадали логистика, поставки комплектующих, экспорт... Тем не менее, будущее все еще за роботизацией производства и новыми технологиями — отрасль просто не может позволить себе стоять на месте. Мы решили поговорить с Иваном Комаровым, руководителем стратегического направления «Детская и промышленная робототехника» компании «Макро Групп», нашего стратегического партнера, работающего на рынке электронных компонентов.
Надеемся, что цикл диалогов, посвященных теме роботизации и робототехники, позволит нам и вам понять, что происходит на рынке, каких перспектив можно ожидать в ближайшее время и стоит ли вообще думать о роботизации в 2022 году. Приступим!
Электроника — отрасль, находящаяся в режиме постоянных изменений. Это ситуация того самого «сегодняшнее устарело уже вчера»: компоненты меняются каждый год. Мы говорим с компанией «Макро Групп», так как они связаны с учебной и промышленной робототехникой и занимаются интеграцией их в российском бизнес-контексте с 2015 года.
Роман Копосов: Любая компания, приходящая на рынок робототехники — это интересный кейс. Кто-то начинает заниматься автоматизацией собственного производства, кто-то изначально был занят дистрибуцией электронных компонентов... С точки зрения текущего состояния дел, что происходит на рынке электронных компонентов, при учете того, что большинство поставщиков перестало ввозить их на территорию РФ?
Иван Комаров: Для нас это не было первым препятствием. Еще на старте направления мы перебрали множество дистрибьюторов, работали напрямую с заводами. Всегда нужно было находить индивидуальный подход. Сегодняшние реалии показывают, что наши представления о рынке придется снова пересмотреть. Важно понимать, что мы в России можем разрабатывать компьютеры, роботов, что угодно. Вопрос только в том, какова степень импортных комплектующих в них. Как правило, ответ на него оказывается не слишком утешительным. Тем не менее, у нас есть опыт поставок из Америки, Европы, Азии. Сейчас придется заниматься пересмотром списка поставщиков, искать новые логистические маршруты. На фоне меняющейся ситуации невозможно предложить однозначных решений очень многих вопросов, пока ситуация не придет хоть в сколько-нибудь стабильное состояние. Но в нашем случае все еще продолжаются поставки многих компонентов, так как за годы работы мы успели выработать очень дружеские отношения со многими иностранными поставщиками. Политика политикой, а бизнес — сам по себе. Нашим партнерам также важен рынок сбыта и соблюдение долгосрочных договоренностей.
Р.К.: Почему «Макро Групп» до сих пор не работает с российскими поставщиками?
И.К.: Приятно видеть, что где-то у нас производят микросхемы. 10 лет идут разговоры о том, что мы идем по пути импортозамещения, но как только вопрос о нем стал реальностью, все российские заводы встали. И речь идет не о сверхсложных комплектующих. Даже с банальными резисторами и конденсаторами возникают проблемы. Заказав их у российского производителя, можно ждать поставки от полугода до года, качество может не соответствовать заявленному, могут возникнуть проблемы на производственных линиях. По сути своей, российский рынок электроники не перешел в 21 век.
Может быть, в военном секторе этих проблем и нет, но в бизнесе они более чем очевидны. Мы ориентируемся на цены, качество, логистику, а по этим параметрам российский производитель не готов выходить на массовый рынок. Даже тысячу микросхем найти нереально. А даже если ты их найдешь, остаются вопросы времени, стоимости и т.д.
Р.К.: Как появилась детская робототехника в компании «Макро Групп»?
И.К.: Большинство российских производителей электронных компонентов появились на первой волне тренда. В России интернет-вещей и роботизация развиты не были, поэтому начинать нужно было с образования. Нужно было создать социальное направление, которое помогло бы развивать навыки у новых инженеров. Мы взяли интернет вещей за основу и начали производить лучшие по качеству конструкторы.
Сначала, мы пытались развить технологии, используя импортные комплектующие. Но наш печальный опыт взаимодействия с китайскими комплектующими показал, что наборы для образования не должны быть дешевыми. Платы не должны выходить из строя, сгорать от неправильно подключенной полярности... В тот момент мы и начали делать свои датчики, модули, обратились к поставщикам более качественной продукции. В этот момент и сформировалась миссия компании: технология — это не только набор деталей, но и методическое сопровождение, возможность ее сиюминутного применения. Хотите создать умные жалюзи — у вас должна быть возможность сделать это здесь и сейчас.
MGBOT — это отдельное направление, которое отошло от конкурентов в пользу уникальности: свой контроллер, свое ПО, датчики и сенсоры. На основе нашего контроллера можно собрать любое устройство интернета вещей. От умной теплицы до собственного робота.
Р.К.: Как было построено дальнейшее взаимодействие с учебными заведениями, кружками робототехники? Как был устроен поиск партнеров?
И.К.: Мир образования — это другой рынок, который не строится по стандартным шаблонам продаж. Это — история не о банальном производстве набора или датчика. Если после покупки набор ляжет на полку — грош ему цена. Поэтому мы с самого начала стали проверять: куда мы идем? Для каждого направления нужны отдельные решения. Для кого-то важна цена, для кого-то конкурсы, для кого-то — методики. Мы выбрали направление дополнительного образования, так как его не сковывают государственные программы и в нем нет условных границ для творчества. Есть возможность развернуться в рамках креативного мышления, готовиться к проектам.
Мы хотим видеть людей, которые выходят из вузов и идут создавать свои собственные проекты. В результате, мы закрываем 90% того, что может понадобиться начинающему инженеру, техническому специалисту при выходе на рынок труда. Командная работа, программирование, робототехника, конструирование, новые технологии — все это позволяет готовить специалистов, которые могут легче найти свое призвание и обладают всей широтой навыков по нескольким векторам. Такой образовательный бизнес существует параллельно остальным направлениям компании: учреждения, эксперты, фонды, конкурсы... Всем этим мы занимаемся наряду с производством продукта.
Р.К.: Это очень напоминает экосистему. Вы не только сделали набор, курсы, обучение, но и помогаете людям развивать инженерные навыки. Возможно сейчас на этих наборах растут новые профессионалы, которые через несколько лет запустят свои собственные стартапы или вольются в ряды крупных компаний. Вы даете людям свободу творчества. Но вот, что я хотел бы узнать: мы сейчас обращаемся не только к рынку электронных компонентов и робототехники. Если к вам придет человек, который вдохновлен темой робототехники и скажет, что хочет открыть свой кружок, чем компания может помочь ему?
И.К.: Кружки — это отдельная история, мы можем помочь техподдержкой. Наши инженеры всегда помогают преподавателям решать любые сложные вопросы, возникающие у них, мы пишем множество книг с примерами работ. Не нужно говорить: «Окей, Гугл, найди мне пример умного цветочного горшка». Мы уже подготовили сборники простых и сложных задач, которые могут быть решены с помощью нашего оборудования. Все, что остается сделать педагогу — познакомиться с нашими материалами и начать обучение. Еще один пункт заключается в том, что мы хорошо знаем рынок и стоимость решений на нем, поэтому готовы создавать для клиентов гибкие условия: рассрочки, тесты оборудования и так далее. Вопрос в том, что вы хотите получить, ведь это и вопрос конкуренции. Кто-то готов открыть камерный кружок, кто-то трехэтажный центр. Мы отталкиваемся от качества, ведь наши датчики работают 3-5 лет без ремонта и перебоев. Это позволяет по-другому смотреть на вопросы окупаемости, ведь качество товара дает возможность планирования на более продолжительный срок без ремонта. Надежность — это важно.
А еще мы движемся от целей, которые ставит перед собой бизнес. Ставим в центр человека, его предпочтения. Он получает набор, систему обучения, по сути, инструмент. А затем мы поддерживаем его в проектировании, обучении, схемотехнике. Бизнес получает поддержку, сопровождение и долгосрочность. Все это — принципиально важно.
Р.К.: Мы хотели поговорить о промышленной робототехнике. Вы начали с подробного изучения того, как роботизация, робототехнические ячейки могут решать производственные задачи и только после этого начали смотреть на рынок. Расскажите о том, как ваши компетенции и опыт можно упаковать в рыночные решения. Как это зародилось?
И.К.: Промышленная робототехника — это не новый тренд, но его активность зародилась в 2016-2017 годах. Поэтому мы также вышли на этот тренд на первой волне его популярности. Давайте поговорим о цифрах. Как вы думаете, сколько роботов внедряется в мире в производство и промышленность? Статистика разная, но мы можем условно назвать цифру в 435 000 роботов в год. В Китае остается одна треть этих роботов, а две трети расходятся по всему миру. При этом Китай потребляет всего две трети импортных роботов, а одну треть делает сам. И вот тут пора говорить о Российском рынке. В 2020 году на российском рынке регистрируется цифра внедрения в 1 200 роботов. 135 000 внедрили в Китае и 1200 — в России.
Конечно, какое-то движение в России есть, но оно очень малое в сравнении с действительно продвинутыми регионами. Именно поэтому мы решили начать с себя, вместо того, чтобы идти и предлагать решения другим компаниям. Мы полностью автоматизировали свое производство и начали создавать решения для полной роботизации производства. Уменьшали человеческий фактор, работали над тонкими и сложными местами. И если робототехника в нашей стране только набирает обороты, то электроника уже давно в тренде.
Естественно, существовало уже множество решений, которые мы заимствовали для своего производства. Но робототехника стала первым направлением, которое мы делаем полностью сами. Какие операции выполняет робот на вашем производстве? Робот занимается маркировкой и лакировкой, контролем качества изделий.
Фактически, нам удалось создать универсальное устройство, которое может быть адаптировано под любую новую технологию. Если технология маркировки изменится, мы сможем с минимальными усилиями внедрить ее на той же платформе. Такие роботизированные ячейки могут легко масштабироваться и встраиваться в любой участок производства. Это помогло нам заменить человека роботом на всех участках, где это возможно.
Р.К.: С какими сложностями вы столкнулись в этой среде?
И.К.: Прежде всего, мы столкнулись с непониманием начальников производств. Многие люди банально не видят различий между роботизацией и автоматизацией. У них была одна установка: робот может делать все. И наливать кофе, и маркировать платы, и приветствовать гостей. Все можно делать на одном роботе.
Нам пришлось подробно рассказывать о мире робототехники, демонстрировать изменения техпроцесса, темпов производства и конкретных деталей. На каждом предприятии с которым мы работали приходилось рассказывать о том, что такое робототехника, какие области применения существуют и так далее. В конце концов у нас возникла банальная проблема кадров: в Санкт-Петербурге не оказалось студентов, которые разбирались бы в сфере робототехники и могли бы объяснять ее тонкости владельцам производств. Казалось бы, роботы — это уже не новость. Но в России это все еще оставалось научной фантастикой на теоретической базе.
Рынок оказался не готов к внедрению технологий. Нет ни программ, ни гособеспечения. Поэтому нам пришлось самим ездить в Тайвань, в Китай, чтобы заимствовать их опыт. Там никто не работает на производстве в обычном режиме и это даже не считается какой-то уникальной инновацией. Люди не говорят об этом с придыханием, как не говорят и о любой другой привычной вещи. В 2018 году мы пытались доказать в России, что Индустрия 4.0 — это будущее, которое неизбежно изменит производство. А потом в Тайвани нам показали стенд «Индустрия 5.0», то есть производство, использующее Искусственный Интеллект. И для них это было повесткой дня уже в 2018 году.
Спустя несколько месяцев в Китае началась цифровизация с использованием искусственного интеллекта — камеры, считывающие движения при заказе еды и оплаты в магазинах, автоматические банковские системы и так далее. Все уже давно забросили роботов, автоматизацию и двинулись в сторону искусственного интеллекта. Так что 10 лет идут разговоры о роботизации и импортозамещении, а тема все еще нуждается в доработке и обновлении.
Р.К.: Ограничений в промышленной робототехнике стало больше, сложностей тоже, потому что российских производителей можно пересчитать по пальцам. Мы отстаем в роботах и индустрии, а самый главный фактор — человеческий. Нужно, чтобы люди понимали, что происходит. Огромное количество игроков на рынке плохо знакомы с тем, что может промышленная и производственная робототехника.
Это — сложная техническая задача и рынку не хватает серьезного образования, которое познакомит его с возможностями и технологиями, чтобы вызвать интерес массы производителей и капитала. Больше всего в России нужны специалисты, чтобы реализовать существующее окно возможностей.
Лишь недавно вендоры начали организовывать свои классы по профессиональной робототехники при вузах. Мы даже не встали на первый шаг развития рынка — только начали готовиться кадры. Суммируя наш диалог можно подвести разом и радостный, и печальный итог. Рынок на самом первом этапе своего зарождения и, конечно, отстает от конкурентов из других стран. Но эта ситуация создает и огромные возможности. Ищите предприятия в вашей области, которые автоматизированы лучше, чтобы учиться на их ошибках. Учитесь у тех,кто уже на шаг впереди на пути автоматизации.
Это будущее неизбежно наступит и от него не получится откреститься или сделать вид, что его нет. Мы стоим на первой ступени длинной лестницы, которую нужно будет преодолевать быстро и уверенно. Возможно, наступает время для первого решительного прыжка.
Надеемся, что цикл диалогов, посвященных теме роботизации и робототехники, позволит нам и вам понять, что происходит на рынке, каких перспектив можно ожидать в ближайшее время и стоит ли вообще думать о роботизации в 2022 году. Приступим!
Диалог о робототехнике
Электроника — отрасль, находящаяся в режиме постоянных изменений. Это ситуация того самого «сегодняшнее устарело уже вчера»: компоненты меняются каждый год. Мы говорим с компанией «Макро Групп», так как они связаны с учебной и промышленной робототехникой и занимаются интеграцией их в российском бизнес-контексте с 2015 года.
Роман Копосов: Любая компания, приходящая на рынок робототехники — это интересный кейс. Кто-то начинает заниматься автоматизацией собственного производства, кто-то изначально был занят дистрибуцией электронных компонентов... С точки зрения текущего состояния дел, что происходит на рынке электронных компонентов, при учете того, что большинство поставщиков перестало ввозить их на территорию РФ?
Иван Комаров: Для нас это не было первым препятствием. Еще на старте направления мы перебрали множество дистрибьюторов, работали напрямую с заводами. Всегда нужно было находить индивидуальный подход. Сегодняшние реалии показывают, что наши представления о рынке придется снова пересмотреть. Важно понимать, что мы в России можем разрабатывать компьютеры, роботов, что угодно. Вопрос только в том, какова степень импортных комплектующих в них. Как правило, ответ на него оказывается не слишком утешительным. Тем не менее, у нас есть опыт поставок из Америки, Европы, Азии. Сейчас придется заниматься пересмотром списка поставщиков, искать новые логистические маршруты. На фоне меняющейся ситуации невозможно предложить однозначных решений очень многих вопросов, пока ситуация не придет хоть в сколько-нибудь стабильное состояние. Но в нашем случае все еще продолжаются поставки многих компонентов, так как за годы работы мы успели выработать очень дружеские отношения со многими иностранными поставщиками. Политика политикой, а бизнес — сам по себе. Нашим партнерам также важен рынок сбыта и соблюдение долгосрочных договоренностей.
Р.К.: Почему «Макро Групп» до сих пор не работает с российскими поставщиками?
И.К.: Приятно видеть, что где-то у нас производят микросхемы. 10 лет идут разговоры о том, что мы идем по пути импортозамещения, но как только вопрос о нем стал реальностью, все российские заводы встали. И речь идет не о сверхсложных комплектующих. Даже с банальными резисторами и конденсаторами возникают проблемы. Заказав их у российского производителя, можно ждать поставки от полугода до года, качество может не соответствовать заявленному, могут возникнуть проблемы на производственных линиях. По сути своей, российский рынок электроники не перешел в 21 век.
Может быть, в военном секторе этих проблем и нет, но в бизнесе они более чем очевидны. Мы ориентируемся на цены, качество, логистику, а по этим параметрам российский производитель не готов выходить на массовый рынок. Даже тысячу микросхем найти нереально. А даже если ты их найдешь, остаются вопросы времени, стоимости и т.д.
Р.К.: Как появилась детская робототехника в компании «Макро Групп»?
И.К.: Большинство российских производителей электронных компонентов появились на первой волне тренда. В России интернет-вещей и роботизация развиты не были, поэтому начинать нужно было с образования. Нужно было создать социальное направление, которое помогло бы развивать навыки у новых инженеров. Мы взяли интернет вещей за основу и начали производить лучшие по качеству конструкторы.
Сначала, мы пытались развить технологии, используя импортные комплектующие. Но наш печальный опыт взаимодействия с китайскими комплектующими показал, что наборы для образования не должны быть дешевыми. Платы не должны выходить из строя, сгорать от неправильно подключенной полярности... В тот момент мы и начали делать свои датчики, модули, обратились к поставщикам более качественной продукции. В этот момент и сформировалась миссия компании: технология — это не только набор деталей, но и методическое сопровождение, возможность ее сиюминутного применения. Хотите создать умные жалюзи — у вас должна быть возможность сделать это здесь и сейчас.
MGBOT — это отдельное направление, которое отошло от конкурентов в пользу уникальности: свой контроллер, свое ПО, датчики и сенсоры. На основе нашего контроллера можно собрать любое устройство интернета вещей. От умной теплицы до собственного робота.
Р.К.: Как было построено дальнейшее взаимодействие с учебными заведениями, кружками робототехники? Как был устроен поиск партнеров?
И.К.: Мир образования — это другой рынок, который не строится по стандартным шаблонам продаж. Это — история не о банальном производстве набора или датчика. Если после покупки набор ляжет на полку — грош ему цена. Поэтому мы с самого начала стали проверять: куда мы идем? Для каждого направления нужны отдельные решения. Для кого-то важна цена, для кого-то конкурсы, для кого-то — методики. Мы выбрали направление дополнительного образования, так как его не сковывают государственные программы и в нем нет условных границ для творчества. Есть возможность развернуться в рамках креативного мышления, готовиться к проектам.
Мы хотим видеть людей, которые выходят из вузов и идут создавать свои собственные проекты. В результате, мы закрываем 90% того, что может понадобиться начинающему инженеру, техническому специалисту при выходе на рынок труда. Командная работа, программирование, робототехника, конструирование, новые технологии — все это позволяет готовить специалистов, которые могут легче найти свое призвание и обладают всей широтой навыков по нескольким векторам. Такой образовательный бизнес существует параллельно остальным направлениям компании: учреждения, эксперты, фонды, конкурсы... Всем этим мы занимаемся наряду с производством продукта.
Р.К.: Это очень напоминает экосистему. Вы не только сделали набор, курсы, обучение, но и помогаете людям развивать инженерные навыки. Возможно сейчас на этих наборах растут новые профессионалы, которые через несколько лет запустят свои собственные стартапы или вольются в ряды крупных компаний. Вы даете людям свободу творчества. Но вот, что я хотел бы узнать: мы сейчас обращаемся не только к рынку электронных компонентов и робототехники. Если к вам придет человек, который вдохновлен темой робототехники и скажет, что хочет открыть свой кружок, чем компания может помочь ему?
И.К.: Кружки — это отдельная история, мы можем помочь техподдержкой. Наши инженеры всегда помогают преподавателям решать любые сложные вопросы, возникающие у них, мы пишем множество книг с примерами работ. Не нужно говорить: «Окей, Гугл, найди мне пример умного цветочного горшка». Мы уже подготовили сборники простых и сложных задач, которые могут быть решены с помощью нашего оборудования. Все, что остается сделать педагогу — познакомиться с нашими материалами и начать обучение. Еще один пункт заключается в том, что мы хорошо знаем рынок и стоимость решений на нем, поэтому готовы создавать для клиентов гибкие условия: рассрочки, тесты оборудования и так далее. Вопрос в том, что вы хотите получить, ведь это и вопрос конкуренции. Кто-то готов открыть камерный кружок, кто-то трехэтажный центр. Мы отталкиваемся от качества, ведь наши датчики работают 3-5 лет без ремонта и перебоев. Это позволяет по-другому смотреть на вопросы окупаемости, ведь качество товара дает возможность планирования на более продолжительный срок без ремонта. Надежность — это важно.
А еще мы движемся от целей, которые ставит перед собой бизнес. Ставим в центр человека, его предпочтения. Он получает набор, систему обучения, по сути, инструмент. А затем мы поддерживаем его в проектировании, обучении, схемотехнике. Бизнес получает поддержку, сопровождение и долгосрочность. Все это — принципиально важно.
Р.К.: Мы хотели поговорить о промышленной робототехнике. Вы начали с подробного изучения того, как роботизация, робототехнические ячейки могут решать производственные задачи и только после этого начали смотреть на рынок. Расскажите о том, как ваши компетенции и опыт можно упаковать в рыночные решения. Как это зародилось?
И.К.: Промышленная робототехника — это не новый тренд, но его активность зародилась в 2016-2017 годах. Поэтому мы также вышли на этот тренд на первой волне его популярности. Давайте поговорим о цифрах. Как вы думаете, сколько роботов внедряется в мире в производство и промышленность? Статистика разная, но мы можем условно назвать цифру в 435 000 роботов в год. В Китае остается одна треть этих роботов, а две трети расходятся по всему миру. При этом Китай потребляет всего две трети импортных роботов, а одну треть делает сам. И вот тут пора говорить о Российском рынке. В 2020 году на российском рынке регистрируется цифра внедрения в 1 200 роботов. 135 000 внедрили в Китае и 1200 — в России.
Конечно, какое-то движение в России есть, но оно очень малое в сравнении с действительно продвинутыми регионами. Именно поэтому мы решили начать с себя, вместо того, чтобы идти и предлагать решения другим компаниям. Мы полностью автоматизировали свое производство и начали создавать решения для полной роботизации производства. Уменьшали человеческий фактор, работали над тонкими и сложными местами. И если робототехника в нашей стране только набирает обороты, то электроника уже давно в тренде.
Естественно, существовало уже множество решений, которые мы заимствовали для своего производства. Но робототехника стала первым направлением, которое мы делаем полностью сами. Какие операции выполняет робот на вашем производстве? Робот занимается маркировкой и лакировкой, контролем качества изделий.
Фактически, нам удалось создать универсальное устройство, которое может быть адаптировано под любую новую технологию. Если технология маркировки изменится, мы сможем с минимальными усилиями внедрить ее на той же платформе. Такие роботизированные ячейки могут легко масштабироваться и встраиваться в любой участок производства. Это помогло нам заменить человека роботом на всех участках, где это возможно.
Р.К.: С какими сложностями вы столкнулись в этой среде?
И.К.: Прежде всего, мы столкнулись с непониманием начальников производств. Многие люди банально не видят различий между роботизацией и автоматизацией. У них была одна установка: робот может делать все. И наливать кофе, и маркировать платы, и приветствовать гостей. Все можно делать на одном роботе.
Нам пришлось подробно рассказывать о мире робототехники, демонстрировать изменения техпроцесса, темпов производства и конкретных деталей. На каждом предприятии с которым мы работали приходилось рассказывать о том, что такое робототехника, какие области применения существуют и так далее. В конце концов у нас возникла банальная проблема кадров: в Санкт-Петербурге не оказалось студентов, которые разбирались бы в сфере робототехники и могли бы объяснять ее тонкости владельцам производств. Казалось бы, роботы — это уже не новость. Но в России это все еще оставалось научной фантастикой на теоретической базе.
Рынок оказался не готов к внедрению технологий. Нет ни программ, ни гособеспечения. Поэтому нам пришлось самим ездить в Тайвань, в Китай, чтобы заимствовать их опыт. Там никто не работает на производстве в обычном режиме и это даже не считается какой-то уникальной инновацией. Люди не говорят об этом с придыханием, как не говорят и о любой другой привычной вещи. В 2018 году мы пытались доказать в России, что Индустрия 4.0 — это будущее, которое неизбежно изменит производство. А потом в Тайвани нам показали стенд «Индустрия 5.0», то есть производство, использующее Искусственный Интеллект. И для них это было повесткой дня уже в 2018 году.
Спустя несколько месяцев в Китае началась цифровизация с использованием искусственного интеллекта — камеры, считывающие движения при заказе еды и оплаты в магазинах, автоматические банковские системы и так далее. Все уже давно забросили роботов, автоматизацию и двинулись в сторону искусственного интеллекта. Так что 10 лет идут разговоры о роботизации и импортозамещении, а тема все еще нуждается в доработке и обновлении.
Р.К.: Ограничений в промышленной робототехнике стало больше, сложностей тоже, потому что российских производителей можно пересчитать по пальцам. Мы отстаем в роботах и индустрии, а самый главный фактор — человеческий. Нужно, чтобы люди понимали, что происходит. Огромное количество игроков на рынке плохо знакомы с тем, что может промышленная и производственная робототехника.
Это — сложная техническая задача и рынку не хватает серьезного образования, которое познакомит его с возможностями и технологиями, чтобы вызвать интерес массы производителей и капитала. Больше всего в России нужны специалисты, чтобы реализовать существующее окно возможностей.
Лишь недавно вендоры начали организовывать свои классы по профессиональной робототехники при вузах. Мы даже не встали на первый шаг развития рынка — только начали готовиться кадры. Суммируя наш диалог можно подвести разом и радостный, и печальный итог. Рынок на самом первом этапе своего зарождения и, конечно, отстает от конкурентов из других стран. Но эта ситуация создает и огромные возможности. Ищите предприятия в вашей области, которые автоматизированы лучше, чтобы учиться на их ошибках. Учитесь у тех,кто уже на шаг впереди на пути автоматизации.
Это будущее неизбежно наступит и от него не получится откреститься или сделать вид, что его нет. Мы стоим на первой ступени длинной лестницы, которую нужно будет преодолевать быстро и уверенно. Возможно, наступает время для первого решительного прыжка.